Viva Verdi! Viva Muti! Viva Opera!

Концертное исполнение оперы Верди «Отелло» в Чикаго

Сергей Элькин
Оперный обозреватель

После двух “фальстартов” и отмены концертов из-за проблем со здоровьем* 7 апреля 2011 года итальянский маэстро Риккардо Мути бодрым шагом прошествовал на подиум Чикагского симфонического оркестра. В тот вечер состоялось концертное исполнение шедевра Джузеппе Верди - оперы “Отелло”**.

О прошедшем концерте писать с одной стороны легко, с другой – невероятно сложно. Легко, потому что я услышал высочайший класс исполнительского мастерства, идеальную гармонию между певцами, хором и оркестром, максимальное приближение к художественному замыслу композитора. Сложно, потому что как передать гармонию словами? Ведь, как известно, слова нуждаются в музыке, а музыка, особенно божественная музыка Джузеппе Верди, не нуждается ни в чем...

1/2

Мировая премьера оперы Джузеппе Верди “Отелло” состоялась 5 февраля 1887 года в Милане. Спектакль вылился в триумф художественного гения Джузеппе Верди. О новом творении семидесятичетырехлетнего композитора говорила вся Италия, публика и критика захлебывались от восторга, жена композитора писала о “настоящем психозе”. Тем не менее, спустя семь лет, перед постановкой “Отелло” в Парижской опере, Верди задумал внести некоторые изменения в партитуру оперы. Корректировке подвергся финал 3-го акта. Верди сделал его короче, несколько переставив акценты. Доработки “Отелло” стали последними оперными сочинениями Верди (премьера последней оперы композитора “Фальстаф” прошла за год до этого, в 1893 году). Вот эту вторую, парижскую версию “Отелло”, в отличие от традиционной concertato, уже много лет использует Риккардо Мути. Впервые он дирижировал “Отелло” во Флоренции в сезоне 1979-1980 годов в качестве музыкального руководителя фестиваля Maggio Musicale Fiorentino, позднее руководил и дирижировал двумя постановками оперы в La Scala. Не знаю, можно ли говорить об американской премьере парижской версии “Отелло” (мне, к сожалению, недоступна полная информация об этом), но в Чикаго в таком варианте опера была исполнена впервые.

Риккардо Мути говорит: “Отелло” – квинтэссенция великих вердиевских опер, от “Макбета” до “Дон Карлоса” и “Аиды”. Это последняя опера, которую Верди написал для публики. “Фальстаф” он написал для себя”.

Исполнение оперы симфоническим оркестром Риккардо Мути называет “фундаментом, на котором строится вся остальная музыка”. На пресс-конференции в Чикаго в прошлом году маэстро сказал: “Во время концертного исполнения оперы музыканты учатся исполнять пение. Именно исполнять. Это дает возможность оркестру расти в профессиональном отношении. Концертное исполнение оперы равносильно исполнению камерной музыки. Музыканты слушают друг друга, взаимодействуют друг с другом, понимают друг друга, оркестр и солисты действуют сообща, сливаясь в музыке”. Именно такое, полное слияние в музыке продемонстрировали замечательные солисты, великолепный хор и непревзойденный Чикагский симфонический оркестр.

Особый интерес представлял состав вокалистов, который в местной прессе окрестили “командой Мути”. Любопытная деталь: солисты располагались в два ряда перед дирижером, а не сбоку, как это обычно бывает на концертных исполнениях опер. Несмотря на то, что они много раз исполняли свои партии в оперных театрах, перед каждым солистом находилась партитура.

Главные партии исполнили новые для Чикаго певцы. Сегодняшний любимец Мути, солист Латвийской национальной оперы Александр Антоненко блестяще справился со сложнейшей в вокальном отношении партией ревнивого венецианского мавра. Антоненко одинаково легко удались и нежнейшая кантилена в любовном дуэте с Дездемоной Gia nella notte, и полные отчаяния верхи в финале оперы. В голосе Антоненко в полном объеме присутствует редкое сочетание бархатного итальянского тембра и вагнерианской мощи – качество, которыми могут похвастаться лишь избранные теноры! Не могу согласиться с некоторыми музыкальными критиками, которые пишут о неровностях и недостатках голоса Антоненко. Свидетельствую: на концерте в Чикаго все было исполнено на высшем уровне! Правда, в первом выходе Отелло, когда он громоподобным возгласом Esultate! должен объявить о победе над своими врагами и разбушевавшейся стихией, мне показалось, что голосу певца недостает мощи. Однако уже в следующей сцене – объяснении с Яго - он опроверг мои подозрения. В сценах ревности с Дездемоной у Антоненко появлялся даже какой-то металлический оттенок в голосе. Особенно хороши были в его исполнении ария ослепленного ревностью человека Dio! mi potevi scagliar tutti i mali della miseria, пассажи soffocata из 3-го акта и финальная сцена Un bacio - un altro bacio, в которой обычно у певца чувствуются нотки усталости. Александр Антоненко продемонстрировал, что находится в отличной творческой форме.

Партию Отелло Антоненко впервые исполнил с Мути летом 2008 года на Зальцбургском музыкальном фестивале, и с тех пор она стала любимой партией певца, его “визитной карточкой”. В Зальцбурге партнершей Антоненко выступала российская певица Марина Поплавская. В Чикаго в партии Дездемоны дебютировала болгарская певица Красимира Стоянова. Образ Дездемоны у Верди, в отличие от образов Отелло и Яго, лишен многозначности. На протяжении всей оперы мы видим нежное, чувственное создание, невинное в своей любви к мавру и обреченное погибнуть от его ревности. Глубокое лирическое сопрано Стояновой блестяще передает обреченность, смирение и любовь героини. Особенно ярко ее голос прозвучал в финальном дуэте первого акта с Отелло Gia nella note, знаменитой песне о плакучей иве Piangea cantando и в последней арии-молитве Ave Maria. Голос Стояновой великолепен во всех регистрах, а ее pianissimo заставляет вспомнить самых великих певиц XX века.

В беседе с болгарским журналистом Петром Стаматовым Стоянова сказала, что концертное исполнение опер для артиста гораздо труднее, чем полноценный спектакль с костюмами и декорациями: “Характер героини мне необходимо выразить только голосом”. Это действительно так. Не спрячешься за партнера, не поиграешь с реквизитом, не переключишь внимание зрительного зала на мизансцену... Спрятаться негде: позади – оркестр, впереди – зрительный зал, а из доступных инструментов есть только один и самый главный – собственный голос. Поэтому на солистов в концертном исполнении опер накладывается дополнительная ответственность, и выдерживают этот груз немногие.

Одним из тех, кто блестяще справился с этой задачей, стал итальянский баритон Карло Гуэльфи в партии злодея Яго (первоначально на эту партию Мути пригласил Николу Алаймо, но из-за болезни тот приехать не смог). Густой, глубокий и сильный голос Гуэльфи передавал все оттенки настроений героя. Мы встречаемся с Яго в сцене, когда он только начинает плести свою хитроумную сеть вокруг Кассио и Родриго. Вот он расписывает Родриго, что Кассио влюблен в Дездемону – его голос звучит решительно и безапеляционно. Он поет свою застольную песню, и в голосе сквозят желчные нотки сарказма и цинизма. Следующая сцена, и вновь голос Гуэльфи меняется. Входит Отелло, и из решительного воина Яго превращается в скромного слугу – его голос звучит вкрадчиво и заискивающе. В начале второго акта Яго-Гуэльфи снова “на коне”. Его ария-обращение Credo in un Dio crudel не оставляет сомнений – он пойдет до конца в своем стремлении к власти.

Образ прямого и доверчивого Кассио создал сочный аргентинский тенор Хуан Франциско Гателл, работавший с Риккардо Мути еще в 2006 году на фестивалях Maggio Musicale и Ravenna. Сильный американский тенор, солист Берлинской оперы Майкл Спайрс прекрасно справился с партией Родриго. В программе концерта указано, что осенью 2011 года Спайрс дебютирует на сцене Большого зала Московской консерватории. Партию Монтано исполнил ученик Франко Корелли, глубокий итальянский бас Паоло Батталья. Упомяну выпускницу консерватории во Флоренции, талантливую итальянскую певицу Барбару Ди Кастри в партии Эмилии. Нежнейшее меццо-сопрано певицы приобретает железный оттенок, когда у постели Дездемоны она пытается защитить невинность умершей.

Хорош был даже бас-баритон Эрик Оуэнс в роли Лодовико. Пишу “даже”, потому что за несколько недель до “Отелло” он совершенно бесцветно и невыразительно исполнил партию Геркулеса в одноименной опере Генделя на сцене Лирик-оперы. То ли общение с Мути так влияет на исполнителя, то ли партия посланника Венецианской республики не дает возможности провалиться, но как бы то ни было, голос певца звучал вполне достойно. В партии Герольда с ЧСО дебютировал студент Северо-Западного университета (пригород Чикаго Эванстон), чикагский бас Дэвид Говертсен. Со следующего сезона он станет студентом Центра оперного пения имени Дж.Райана при Лирик-опере. Концерты с Риккардо Мути стали для него, как и для всех остальных участников, замечательной школой!

В этот вечер меня поразило какое-то особенное, мягкое, трепетное исполнение своих партий всеми солистами – все то, что входит в понятие “культура исполнения”. Никто не тянул одеяло на себя, никто не переигрывал, никто не выставлял напоказ эмоции, хотя страстей и эмоций в “Отелло” хоть отбавляй. Когда Яго говорит о платке Дездемоны, который он видел у Кассио, глаза Отелло-Антоненко наливаются кровью, и мы не только слышим – мы физически ощущаем, как яд ревности, проникая в душу мавра, начинает действовать. На наших глазах Дездемона-Стоянова заливается слезами, пытаясь оправдаться, и мы не только слышим – мы видим страдания невинного человека. Все сделано предельно тонко и интеллигентно. Каждый из солистов четко следовал своей задаче, выступая частицей единого ансамбля. А в результате я услышал не оперу, а симфонию о драме человеческих взаимоотношений.

Шекспировед Георг Брандес, разбирая конфликт шекспировской пьесы, писал: “Мы видим здесь великого мужа и в то же время большого ребенка, благородного человека с бурным темпераментом, но столь же чистосердечного, как неопытного; мы видим молодую женщину, которая живет лишь для того, кого избрала, и умирает с сокрушением в сердце о своем убийце, - и видим, как оба эти редкие существа погибают вследствие наивности, делающей их жертвой злобы”. А что же Яго? В чем причины его ненависти к Отелло? Ответ Брандеса таков: “Яго - это завистливое недоброжелательство, выступающее в человеческой жизни державной силой, самим двигателем ее, это отвращение к чужим совершенствам, проявляющееся в упорном отрицании этих преимуществ, в недоверии или пренебрежительном к ним отношении; это инстинктивная непроизвольная ненависть ко всему открытому, прекрасному, светлому, доброму и великому”. Согласитесь, это как раз то, что отличает оперу Верди! Великий итальянский композитор вместе со своим другом, композитором и либреттистом Арриго Бойто сумели создать абсолютный музыкальный эквивалент гениальной шекспировской трагедии.

Наряду с Реквиемом, “Отелло” относится к наиболее выразительным хоровым шедеврам Верди, и здесь надо отметить великолепное звучание Чикагского симфонического хора (хормейстер – Дуэйн Вулф). Казалось, стены обвалятся от мощнейшей “бури и натиска” в начале оперы, в сцене появления корабля Отелло. Замечателен септет с хором из третьего акта оперы и сцена Серенады Дездемоны, когда к большому взрослому хору в сто семьдесят пять человек присоединились голоса тридцати участников Детского хора (артистический директор - Джозефин Ли) под аккомпанемент мандолин и гитар.

Хороши были все без исключения солисты и хор, но все-таки главным действующим лицом вечера я бы назвал Чикагский симфонический оркестр. Я не первый раз вижу на подиуме маэстро Мути и всегда попадаю под его магнетическое обаяние. Вот и в этот раз дирижирование Мути завораживало. Лаконичными движениями он вел оркестр, хор и солистов по сложнейшим тропам партитуры: от мощной, громоподобной музыки в начале до рыданий умирающего Отелло в финале.

До начала репетиций по просьбе Риккардо Мути каждому музыканту были розданы либретто. Разбор текста начался задолго до появления солистов. Мути учил музыкантов: “Говоря о Дездемоне, Яго под “насмешливый комментарий” оркестра пользуется словом “Femina”. На итальянском языке “donna” – женщина, а “femina” – существо женского рода. Это, скорее, подходит к животным женского рода”. Вот так скрупулезно дирижер прошелся с оркестром по всему тексту либретто, а уж потом взялся за музыку. Мути не просто дирижировал одной из многих опер Верди – с помощью оркестра, хора и солистов маэстро сумел рассказать нам историю. Историю любви и предательства, доброты и подлости, чести и бесчестия.

Хороши были все группы инструментов: нежные звуки солирующих виолончелей в любовном дуэте Дездемоны и Отелло в первом акте оперы (концертмейстер секции Джон Шарп), магическое соло английского рожка (Скотт Хостетлер) в начале четвертого акта, подпевающие ему флейты (концертмейстер секции Маттье Дюфор), фаготы (концертмейстер секции Дэвид Макгилл) и гобой (концертмейстер секции Евгений Изотов). Незабываемо прозвучала зловещая тема контрабасов (Дэниел Армстронг и другие) и накладывающиеся на них тревожные, нервные звуки скрипок (концертмейстер Роберт Чен).

После концерта мы с женой (и другими любителями оперы) зашли в принадлежащий Чикагскому симфоническому центру ресторан “Рапсодия”, чтобы поднять бокалы в честь музыкантов. Какова же была наша радость, когда спустя пятнадцать минут в зале появились главные герои сегодняшнего спектакля - усталые, довольные и проголодавшиеся ревнивый мавр - Александр Антоненко, злодей Яго - Карло Гуэльфи и маэстро Риккардо Мути! Под аплодисменты и крики собравшихся “Viva Muti” они прошествовали за отдельный столик, где их встретили друзья и коллеги. Публика в зале, приободрившись, заказала еще по одной, и мы не были исключением. Музыканты в тот вечер были достойны самых высоких похвал и самого теплого приема. Viva Verdi! Viva Muti! Viva Opera!

Примечания к статье:

* Первый сезон Риккардо Мути на посту музыкального руководителя ЧСО был омрачен болезнями маэстро. Спустя две недели после открытия сезона, 2 октября 2010 года, Мути отменил свои предстоящие выступления с оркестром и спешно вернулся в Милан. Позднее стало известно о нервном истощении дирижера.

3 февраля 2011 года во время репетиции Риккардо Мути неожиданно потерял сознание и упал, сильно разбив лицо. Его срочно доставили в больницу и сделали несколько пластических операций. После проведенного обследования выяснилось, что падение было связано с нарушениями сердечного ритма. Риккардо Мути поставили кардиостимулятор и посоветовали какое-то время воздерживаться от физических нагрузок. В интервью корреспонденту газеты The Wall Street Journal дирижер заявил: “Я родом из Южной Италии – из мест, где знают о смерти. Когда это случилось со мной, я не испугался. Смерть – это часть жизни. Но доктора нашли, что мое сердце в великолепном состоянии (это их слова), а кардиостимулятор они поставили из-за аритмии, на всякий случай. Я не чувствую себя больным”. На репетициях “Отелло” маэстро пошутил, что в следующий раз упадет в другую секцию оркестра: “Приготовиться виолончелям”. “В следующий раз мы вас поймаем”, - отреагировал на это концертмейстер ЧСО Роберт Чен.

** Последний раз концертное исполнение “Отелло” в Чикагском симфоническом центре состоялось двадцать лет назад, 8 и 12 апреля 1991 года. ЧСО дирижировал сэр Георг Шолти, в партии Отелло выступил Лучано Паваротти, Дездемону пела Кири Те Канава, Яго – Лео Нуччи. На летнем музыкальном фестивале в Равинии в пригороде Чикаго концертное исполнение “Отелло” состоялось 23 июля 2005 года. ЧСО дирижировал Джеймс Конлон. Главные партии исполнили Клифтон Форбис, Кристина Галлардо-Домас и Фредерик Бурчинал. Нынешнее концертное исполнение “Отелло” Дж.Верди прозвучало в Чикагском симфоническом центре 7, 9 и 12 апреля. 15 апреля тем же составом опера была исполнена в Карнеги-холле (Нью-Йорк).

P.S.
Выражаю благодарность пресс-службе Чикагского симфонического центра за помощь в подготовке данной статьи.

На фото (Тодд Розенберг):
Концертное исполнение оперы Дж.Верди “Отелло” в Чикагском симфоническом центре (7 апреля 2011 года)

0
добавить коментарий
МАТЕРИАЛЫ ВЫПУСКА
РЕКОМЕНДУЕМОЕ