С новым интендантом и новыми порядками Дрезденская опера («Земперопер») остается одним из самых привлекательных оперных театров Европы, так как изо всех сил старается сохранить свою индивидуальность и особость.

С начала прошлого сезона театр взял курс на перестройку и обновление. Нельзя сказать, что были времена, когда этот прославленный оперный дом прозябал, но такую как сейчас интенсивную и художественно насыщенную жизнь он давно не вел. Дело в том, что в сентябре 2010 года в Дрезден приехала Ульрике Хесслер. Прежде эта дама возглавляла пресс-департамент в Баварской опере, сотрудничала с отделом репертуарного развития и работала в директорате легендарного интенданта театра Питера Джонаса.

Обычно новые люди привносят в театры с традиционным укладом модные идеи, которые болезненно приживаются или вовсе отторгаются. Хесслер же, в голове которой авангардных идей роится много, и со временем она начнет воплощать их в жизнь, начала с того, что проинспектировала резервы Дрезденской оперы. Выяснилось, что под ее началом трудятся восемьсот человек творческого персонала. Первое, что Хесслер сделала - это открыла для публики экспериментальную «Юную сцену», где теперь проходят музыкальные спектакли для детей. Площадку не нужно было строить – она была у театра еще с гэдээровских времен, но использовалась как внутреннее репетиционное помещение. В этом сезоне здесь состоятся шесть премьер – «Петя и волк» Прокофьева, «Принцесса на горошине» Эрнста Тоха, «Конференция животных» Эриха Кестнера, «Зангези» на стихи Хлебникова и многое другое.

Присутствие в детской афише имени Кестнера – очень изящный подарок саксонцам. Писатель родился в Дрездене, работал в Лейпциге и Берлине. Параллельно с серьезной сатирической прозой, он писал книги для детей. При нацистах Кестнер был фигурой non grata – его произведения было запрещено публиковать, часть их был сожжена в знаменитом костре на Опернплатц, однако писатель не захотел иммигрировать. После войны он поселился в Мюнхене, где и вышла в 1949 году его книга для детей «Конференция животных». Фрау Ульрике Хесслер защитила диссертацию на тему «Немецкая литература, запрещенная нацистами» и найти подходящее для постановки чисто немецкое и к тому же оригинальное произведение детской литературы ей было легко. Премьера «Конференции» намечена на лето 2012. Музыку возьмут не из подбора, и это не будет нарезка из «взрослых» композиторов. Ее специально пишет Йоханнес Вуллф-Вёстен – музыкальный ассистент «Земперопер». Он сочиняет с 1984 года, в его арсенале три камерные оперы - «Белая княгиня» (1997), танго-опера «Porqué…! Porqué…! Tango Orpheé» (2002) и цыганская опера «Гаджо» (2006) – они все были поставлены на разных сценах Германии.

Следующим нововведением интенданта стал пятилетний репертуарный план. Прежде такого не было. Точные даты премьер известны теперь на два года вперед. В сезон планируют давать по восемь премьерных спектаклей, не считая детских на «Юной сцене», при этом театр остается верен старинной немецкой системе репертуарного театра, ни о каком введении системы «стаджионе», то есть так называемой блочной системы, когда повторяют подряд 8-10 раз один и тот же спектакль, речь не идет. Хесслер говорит, что театр должен работать в сотрудничестве с другими культурными институциями города и быть привлекательным для туристов не только как памятник архитектуры. То есть в любой момент в афише должно быть несколько разных спектаклей, чтобы каждый день не было повторений.

В сезоне 2011-2012 сделан заметный акцент на произведения композиторов, прямо или косвенно связанных с «Земперопер», Дрезденом, другими городами Саксонии, а также Прагой и Будапештом. Похоже, что региональное направление останется в театре главным. Оно станет новой визитной карточкой дрезденского театра. Похожей политики придерживается и Саксонская Государственная капелла – она же оркестр «Земпероперы». Со следующего сезона музыкальным руководителем капеллы станет Кристиан Тилеман, истовый немец, который уже с этого сезона периодически встает за пульт дрезденского оркестра и не забывает играть произведения композиторов из саксонской житницы.

Формально музыкальным руководителем Саксонской капеллы значился Фабио Луизи, ныне главный приглашенный дирижер «Метрополитен-оперы» в Нью-Йорке, но из-за конфликтов с оркестрантами он пару лет назад «самоликвидировался». Он как раз проводил политику внедрения итальянской музыки, в которой неплохо разбирается, однако строптивым музыкантам эта линия не понравилась. В итоге два года Капелла живет без руководителя, и Опера, соответственно, приглашает разных дирижеров как на премьерные постановки, так и на рядовые. При этом имена маэстро рядовыми не были. Приход в Капеллу Тилемана не означает, что он автоматически станет музыкальным руководителем большинства новых постановок. Наоборот, приглашенных людей станет еще больше. Например, уже известно, что дирижировать новой «Пиковой дамой в сезоне 2012-2013 будет Владимир Юровский.

Подобная гостевая схема давно работает в берлинской Штаатсопер «Унтер ден Линден», правда Даниэль Баренбойм любит все-таки перехватить лучшие названия себе. У Тилемана появится другое оперное развлечение – ближайшие пять сезонов, начиная с 2013 года, он будет вывозить Саксонскую капеллу в Зальцбург на Пасхальный фестиваль. Саксонцы, благодаря невероятной активности и пробивной энергии Кристиана Тилемана отыграли у берлинцев резиденцию в Зальцбурге на время Пасхального фестиваля. В смысле никакой злой борьбы там не было – Саймон Рэттл, которому надоели финансовые катастрофы, каждый год ставящие под угрозу срыва его фестиваль, переместился на Пасху в более благополучный Баден-Баден, осваивать новую территорию, а на пустующее место ринулся Тилеман с Капеллой. Ставки в этой игре очень высоки. И риск присутствует. В отличие от Берлинских филармоников, которые много путешествуют по всему миру, легко приспосабливаются к любым залам, и неизменно завоевывают новых фанатов, Саксонская капелла имеет роскошную репутацию оседлого коллектива, чья слава неразрывно связана с магическими стенами «Земперопер» – ее традицией, аурой, да и просто необычной, чуть приглушенной, и чуть душноватой акустикой. Станет ли Тилеман менять философию оркестра, чтобы больше соответствовать гигантским просторам «Гроссес Фестшпильхауса», покажет время. Первую оперу, которую он делает в Зальцбурге вместе с Капеллой, станет «Парсифаль».

В этом сезоне в афише «Земперопер» восемь премьер – это «Бал-маскарад», «Симплициус Симплициссимус» Карла Хартмана, «Альцина», «Лулу», «Дириндина, или примадонна-дилетантка» Джованни Баттисты Мартини, «Шванда-волынщик» Яромира Вайнбергера, «Любовный напиток» и «Милосердие Тита».

«Бал-маскарад» (премьера состоялась 30 сентября 2011 года) получился спорным. Хесслер позвала на постановку ту же команду, которая работала над новой оперой Ханса Вернера Хенце "Гизела! Или странные и удивительные пути счастья". Главный действующий композитор Германии, вестфалец по происхождению, Хенце написал оперу в 2010 году, а ее премьера прошла в рамках программы «Рурская область - культурная столица Европы», причем Дрезден получил свою собственную музыкальную редакцию, отличную от той, которую сыграли в Вестфалии. В Вестфалии ставил Пьер Оди, а в Дрездене - Элизабет Штёплер. Ей 33 года, она училась у зубров немецкой оперной режиссуры в Гамбурге Гёца Фридриха и Петера Конвичного, осуществила ряд удачных постановок, за которые получила престижные премии. Сюжет «Гизелы» незамысловат: группа немецких туристов, среди которых – Ханспетер и его невеста Гизела, прибывает ранним летом в Неаполь; жара кружит Гизеле голову, и она влюбляется в экскурсовода Дженнарино, чей облик напоминает Пульчинеллу - персонажа итальянской комедии дель арте; вопреки всякому здравому смыслу немка и неаполитанец принимают решение вернуться в Германию вместе, однако романтика в их отношениях быстро сменяется грубой прозой жизни в Оберхаузене; героев подстерегают взаимные оскорбления, череда кризисов и конфликтов. Гизела осознает, что ее счастье лежит не в другом человеке, а в ней самой. Штёплер интересно копаться в психологии человека, его эмоциях, чувствах, взаимоотношениях людей в социуме. Поэтому ей и удалось красиво рассказать о путешествии Гизелы, мечущейся между мужчинами ее мечты и реализацией своего собственного душевного и профессионального потенциала.

«Бал-маскарад» же, как известно, трудно отделить от конкретики, от истории убийства шведского короля Густава III, от цензурных корректур, которым подверглось либретто Антонио Соммы. Как ни поверни, политический конфликт, или его призрак витает в мелодиях Верди, нависает над любовными коллизиями сюжета. С одной стороны, аполитичность Штёплер радует, она вовсе не выглядит адептом выматывающего душу актуального театра, но полный отрыв вердиевского сюжета от исторической реальности и перенос его в чисто театральное бально-карнавальное пространство, где все, вплоть до Смерти персонифицировано и играет свою роль, сделал происходящее на сцене слишком постным, и далеким от Верди. Сценографы Ребекка Рингст и Аннетт Хунгер придумали конструкцию из двенадцати бесшумно движущихся по вертикали платформ, которые то как лифты развозили людей, то сводили на одну высоту антагонистов. Идея забавная, но не очень работает на сюжет.

Ситуацию в итоге спасли певцы и оркестр. Преимущественно «Земперопер», ограниченная в средствах, рассчитывает на штатных исполнителей. Это люди, которые пришли сюда работать лет в двадцать - двадцать пять и выросли на местных театральных традициях в хороших вокалистов. Некоторые из них после превращения в солидных певцов выпорхнули из alma mater и поют по всему миру, но петь в Дрездене престижно, и они охотно возвращаются на гостевой основе. Один из таких успешных людей – корейский тенор Вукьюнг Ким, спевший Риккардо. С 2003 по 2007 год он входил в состав оперной труппы и спел много второстепенных теноровых партий. В 2007 году состоялся его дебют в «Метрополитен» в «Травиате», в 2010 он спел в «Риголетто» в «Ковент-Гардене» в компании Дмитрия Хворостовского и в «Фаусте» в Сеуле. У Кима красивый лирический тембр, элегантная манера исполнения – он работает без напряжения, следит за лицом. Голос у него не очень большой, но ровный и очень дисциплинированный – без срывов, без крика, с нежными пиано. Его Амелией в Дрездене стала американка Марджори Оуэнс, ведущая прима театра. Певица только набирает обороты – Дрезден делает на нее высокие ставки: Эльза в «Лоэнгрине», Елизавета в «Тангейзере», Леонора в «Трубадуре», Донна Анна. Изумительной Ульрикой стала Тичина Вон – колоритная афроамериканка, обладательница низкого и сочного меццо. С самого первого появления на сцене в Дрездене ее единодушно полюбили зрители – играет она не совсем по-немецки, а как-то очень душевно, привнося во все роли теплые темпераментные краски, характеризующие народ, к которому принадлежали ее предки. С этого сезона она стала постоянным членом труппы и ее буквально завалили работой – Венера в «Тангейзере», Азучена, Ортруда, Князь Орловский, Иродиада в «Саломее». Ей очень легко даются переходы от игривых барышень вроде Венеры к мрачным колдуньям и гадалкам в духе Азучены и Ежи-бабы. Хорош был вердиевский баритон Марко Вратонья, впрочем, он уже зарекомендовал себя как образцовый Ренато на вышедшем в 2008 году DVD. За пультом стоял молодой итальянский маэстро Карло Монтанаро. Знаток итальянской оперы, за десять лет он исполнил десятки партитур Верди и Пуччини едва ли не во всех оперных домах Европы. Интеллигентная манера дирижера обеспечила ему отличный контакт с двумя оркестрами – основным и тем, что находился на сцене. Новый «Бал-маскарад» вернется в афишу в феврале в составе, идентичном премьерному.

Из грядущих событий стоит анонсировать самое, на мой взгляд, уникальные – это конечно же комическая чешская опера со звучным названием «Шванда - Дер Дудельзакпфайфер», она же «Шванда-волынщик». Ее автор Яромир Вайнбергер был талантливейшим последователем Сметаны, вынужденный эмигрировать в Америку перед Второй мировой войной. «Шванда» пережил вторую премьеру в 1931 году и не где-нибудь, а в «Метрополитен-опере», но потом его надолго забыли. Сочное название «Дер Дудельзакпфайфер» маячило во всех гэдээровских энциклопедиях музыки, однако сценическая жизнь уникальной оперы возобновилась только в наше время - в двухтысячные. Напомню ее сюжет.

Через неделю после своей свадьбы с Дороткой чудо-волынщик Шванда, поддавшись на уговоры некоего Бабинского, отправляется в путь в поисках славы. Доротке не удается удержать мужа дома. Он приходит во дворец Снежной королевы и своей игрой на волынке растапливает ледяные сердца обитателей и самой королевы. Ему предлагают стать королем, договор скрепляется поцелуем. Внезапно появляется Доротка и разоблачает неверного супруга, который все отрицает, и за ложь проваливается прямо в ад. Ему на помощь идет Бабинский, втянувший Шванду в авантюру. В аду Бабинскому удается с честью выйти из гротескных ситуаций, перехитрить самого черта и спасти душу Шванды. Успех оперы в Чехии был феноменальный – по всей стране звучали танцевальные ритмы, народные песни и большие симфонические интермедии, объединенные композитором в феерический музыкальный калейдоскоп. А либретто Милоша Кареша было переведено на 17 языков. Премьера в Дрездене обещает повторить сенсационный успех пражской премьеры, особо если учесть, что хор и солисты в совершенстве поют по-чешски. Ставить «Шванду» будет не обычный режиссер, а известный немецкий контратенор Алекс Кёлер. Он родом из легендарного «Ринальдо» Петера Конвичного, еще продолжает петь, но уже десять лет как успешно ставит оперы. Премьера пройдет в конце марта – начале апреля.

Хесслер последовательно отказывается от громких режиссерских имен в Дрездене. Это связано не столько с бюджетным дефицитом, сколько с установкой на постоянное обновление репертуара. Дорогую продукцию прославленного мэтра придется даже в случае неуспеха у публики возобновлять несколько раз, а от неудачных постановок молодых режиссеров будет по силам избавиться и заказать вскоре новые. Единственное исключение фрау Хесслер сделала для норвежца Штефана Херхайма, к работам которого питает особую слабость. В прошлом сезоне он поставил в Дрездене «Русалку» и успех ее превзошел все ожидания. Спектакль открывал также новый 2011-2012 сезон и снова были аншлаги. Последнюю «Русалка» в этом году играли 20 ноября с тем же феерическим составом исполнителей во главе с Татьяной Моногаровой.

Херхайм стабильно нравится публике своей невероятной музыкальностью и нетривиальностью ходов. Ассоциативные ряды, которые он придумывает, всегда крутятся вокруг основного сюжета, делая его нам зрителям не актуальнее и ближе по времени, а как бы интереснее и сочнее. Впрочем, сказочность «Русалки» вневременная.

Постановка «приплыла» в Дрезднен из Граца, побывав до того в Брюсселе. Херхайм вместе с постоянной художницей Хейке Шееле сконструировал город на условном Западе (брюссельцы узнали в нем Брюссель, дрезденцы – одну из дождливых скандинавских столиц), где случилась история бедной Русалки. У Херхайма всегда все связано со всем – ничего не рождается без причины. Из жестокой сказки он вытащил модель большого города. На углу дома, на втором этаже которого живут добропорядочные бюргеры, а на первом переливается неоновыми огоньками затрапезный грязный секс-шоп, стоит-работает белокурая Барби, затянутая в стильный «металлик». Это типичная проститутка из Восточной Европы, без языка и прописки. Она ловит клиентов, бегущих из офиса в метро. По той же площади впопыхах пробегает пожилой человек – проститутка волнует его, но ее нездешнее выражение лица отпугивает старика и он несется дальше на яркий свет кабацких стекол – там обитают девушки погорячее. Но они не хотят иметь ничего общего с Водяным, а это был не кто иной, как грозный обитатель вод. На обратном пути он натыкается на ту же «металлическую» красотку, в которой в ужасе узнает свою дочь. Она просит у отца совета – ей во чтобы то ни стало хочется воссоединиться с одним приятным молодым человеком, и для этого ей нужно добыть себе душу, стать обычным человеком. Ежи-баба – продавщица цветов у метро – такую душу ей продает, а взамен забирает у нее язык. Принц не заставляет себя долго ждать – он приходит и забирает Русалку с собой, хочет на ней жениться.

Параллельно рассказывается история Водяного – его нормальная семья развалилась, после того как он начал выходить на зов блуждающих огоньков – ночных бабочек. Ничего особенного, жил как все. И история стара как мир. Впрочем, его рефлексии интереснее того, что произойдет с Русалкой и Принцем, поэтому Херхайм предлагает зрителю последовать за рассказом Водяного, выгодно женившегося, быстро пресытившегося человека. Он пошел за удовольствиями, пережил ряд приключений, был постыдно разоблачен переодевшимися монахинями-«травиатами» во время гнусного бала-маскарада (наложение свадьбы Принца с Иноземной княжной на сюжет с земной женой Водяного, даже женщина у них одна и та же – здесь это Марджори Оуэнс). Русалка, чьим мечтам о счастье не суждено было сбыться, растворилась, как и предсказывала ей Ежи-баба, во тьме мелькающим огоньком. И вот уже Принц, выбравший не ту, бежит из тепла в дождь в поисках своей первой истинной любви. Находит ее и умирает счастливый от ядовитого поцелуя любимой Русалки. Старик Водяной рвет на себе волосы – ведь это его история, он мог предотвратить беду, уберечь молодых, но, в жизни, как известно, так не бывает. И не стоит строить иллюзий. Или стоит – но тогда готовьте носовые платки.

Среди симпатичных находок режиссера – афишная тумба, которая служит переключателем со сказки на быль. Афиша оперы «Русалка» оборачивается, когда нужно, аквариумом с водой и живой, а потом мертвой Русалкой.

Сложная махина оперы держится на исполнителях и прежде всего на Татьяне Моногаровой, которая так выразительна в своей славянской душевности, и так обворожительно точна в игре. Ее Русалка – подружка Татьяны из «Онегина», только это более смелая и более зрелая героиня. Великолепен Георг Цеппенфельд в роли несчастного грешника Водяного. Именно он несет на себе всю смысловую нагрузку оперы – он похож на козла отпущения современной объединенной Европы, все грехи которой разом пали на голову бедного старика. И куда он кинется за освобождением от исторической памяти, всюду замечает следы совершенных им преступлений. А Русалка остается беззащитным ребенком природы – существом любящим, без ненависти и не злопамятным. Ей нужно было стать смертной, чтобы перестать помнить, и она добилась своего. Водяному такого права не дано, он будет маяться.

Исполнители свободно себя купаются в трудном вокале Дворжака, чешский у них как родной. «Русалкой» вместе с Херхаймом занимался Томаш Нетопил, музыкальный руководитель Пражской Оперы, отличный специалист по музыке Дворжака.

Херхайм скоро снова вернется в Дрезден – следующая его постановка согласно контракту – «Лулу», копродукция с Оперным театром Осло. Он же через сезон ставит «Пиковую даму», а после еще два названия, которые держатся пока в секрете.

Фото автора и Маттиаса Кройтцигера

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru