Триумфальный Стравинский в Париже

«Похождения повесы» на сцене Оперы Гарнье

«Похождения повесы» на сцене Оперы Гарнье
Оперный обозреватель

Русская опера стабильно присутствует в столице Франции вот уже более ста лет – начиная с дягилевских сезонов, интерес к этому явлению в Париже никогда не снижался. После революции существование эмигрантских антреприз поддерживало этот интерес: их спектакли охотно посещали не только вынужденные покинуть родину соотечественники, но и сами французы, ведь после Римского-Корсакова, Шаляпина и других титанов русской культуры авторитет её здесь был как нигде высок. Возможно, справедливо будет утверждать, что по сердечности восприятия русского оперного искусства, по искреннему интересу к нему Париж из всех европейских столиц был все эти годы городом исключительным.

После второй мировой войны, когда эмигрантская музыкальная деятельность в силу естественных причин пошла на спад, эту нишу благополучно заняли многочисленные гастроли советских артистов, прежде всего звёзд Большого театра, а апофеозом этому стали первые гастроли Большого в Париже в сезоне 1969-70 годов. Постепенно русская опера внедрилась и в репертуар парижских театров, и не было сезона, когда бы в афише Парижской национальной оперы не было бы чего-нибудь русского. Конечно, главным образом это нечто сверхпопулярное – «Борис», «Онегин», «Пиковая»; более эксклюзивный русский репертуар почти не появляется в Париже, русская опера утвердилась здесь главным образом своими главными шедеврами.

Особняком из всех русских композиторов в восприятии парижан стоит творчество Игоря Стравинского. В России этот композитор никогда не воспринимался как вполне национальный. Пожалуй, лишь его ранние балеты считались истинно русскими, учитывая их фольклорный замес, что же касается оперы, то всё созданное в этом жанре (даже «Мавра» - при всех оговорках) всегда считалось не совсем русским, слабо связанным с национальными традициями. Самое любопытное, что на Западе оперы Стравинского считаются русскими, и «русскость» композитора при всём его космополитизме, никогда не ставилась под сомнение. Проживший большую часть жизни на Западе, своим он там так и не стал по-настоящему. «Эдип» написан на латыни, «Повеса» - на английском языке, сюжеты, положенные в их основу, – далеки от России неимоверно, и при всё при том, оперы Стравинского считаются русскими операми. Для живущих в России, да и вообще для русских, это звучит несколько странно – но это факт.

Итак, русская опера в Париже в этом сезоне – это «Похождения повесы». Это постановка Оливье Пи 2008 года, возобновлённая этой осенью и идущая, как и четыре года назад, с большим успехом. Это одна из наиболее удачных, гармоничных постановок Парижской Оперы – при всей негармоничности, эпатажности самого сюжета произведения.

В содружестве со сценографом Пьером Андре Вейцем Пи помещает классицистскую нравоучительную историю о наказанном грешнике в современный жёсткий мир цинизма и утраченных морально-эстетических ценностей. Металл и сверкающий неон, яркие вспышки красного, активный, даже агрессивный свет, скользящий и вспыхивающий в тотально затянутом в чёрное сценическом пространстве – таков брутальный, резкий мир этого спектакля. Вульгарность и порок здесь обострены до предела: яркие, варьерешные цвета в эстетике «Мулен-Ружа» только подчёркивают фальшивый блеск этого полусвета. Не только порнокабачок Матушки Гусыни решён в такой манере, но и вообще вся среда, весь мир этого «Повесы».

Сегодня Пи является художественным руководителем Авиньонского фестиваля, больше времени уделяет драме, и, наблюдая эту его постановку четырёхлетней давности, совершенно понятны те темы, мотивы в мировой драматургии, которые его волнуют: грех и милосердие, чистота и продажность, секс и смерть. Вечные темы – все они есть в опере Стравинского. Огромный неоновый круг, являющийся центром постановки, олицетворяет очень многое – и цикличность жизни, и воздаяние за неправедность, и неумолимость фатума, непреложность расплаты… Это очень философичная постановка – при всей её, казалось бы, эпатажности и гламурности, эстетике шоу-бизнеса и кричащих цветовых решениях.

Музыкальная сторона спектакля – большая победа Парижской Оперы: это очень высокий уровень музицирования, это тонкий подход к партитуре, бережное отношение к музыке. Дух классицистской стилизации передан изрядно: речитативы под клавесин исполнены с барочным изяществом. Маэстро Джеффри Тейт – большой специалист по музыке барокко и классицизма, Гендель, Глюк у него в крови, и этот опус Стравинского удаётся ему абсолютно. Я не говорю о точности воспроизведения партитуры – это само собой разумеется, я говорю о непередаваемом аромате, поэзии оркестрового звучания – даже в такой, во многом гротескной, жёстко сатирической опере. Под стать оркестру и хор под руководством опытного Алессандро ди Стефано, всегда демонстрирующий очень высокий уровень профессионализма.

Состав солистов также в целом вызывает прилив энтузиазма. Исключительно органичен в партии-роли развратника Тома Чарльз Кастроново: смазливый латиноамериканец в духе Антонио Бандераса просто сочится эротикой, это настоящий повеса, жиголо, любитель удовольствий и лёгких денег. Поёт Кастроново хорошо: его голос, быть может, не очень индивидуален и интересен, но в партии Тома это и не слишком обязательно, зато он очень музыкален и точен, что в такой опере – большая добродетель.

Его супруга Екатерина Сюрина мила и обаятельна, роль Энн словно создана для неё. Изящный и богатый обертонами светлый и сильный голос Сюриной создаёт образ нежной, но сильной духом девушки. Сюрина молода и миловидна – не это ли и нужно в роли доброй и простодушной Энн? Что касается режиссёрского решения роли, то один штрих несколько примитивизирует и огрубляет образ светлой девы: после разлуки Энн встречается с Томом и с ней за руку идёт маленький мальчик – плод их краткосрочной любви. Идея нормальная, не противоречащая сюжету в принципе; но всё-таки Энн, пережившая плотскую любовь с Томом, и Энн – воплощение чистой, почти платонической, юношеской любви – суть разные образы.

Гидон Закс в роли Ника Шэдоу скорее интересен актёрски, впрочем, его зловещая роль и не отличается вокальным разнообразием, где можно было бы показать настоящий премьерский голос. Как актёр он очень органичен: роли дьявольских злодеев ему очень подходят, он уже не раз демонстрировал своё мастерство в аналогичных ролях типа Каспара в веберовском «Вольном стрелке» или Клаггарта в бриттеновском «Билли Бадде». Опять же актёрски шедевральна Джейн Хеншель в роли Бабы-турчанки: голос примадонны явно уже подёрнут осенним увяданием, в звуке чувствуется усталость, но харизма большой артистки её здорово выручает и в итоге образ оказывается запоминающимся.

Маленькие партии озвучены весьма удачно. Чувственное меццо Урсулы Хессе фон ден Штайнен незаменимо в партии Матушки Гусыни, звонкий тенор Кима Бегли прекрасно справляется с партией Селлема: Парсифаля этот тенор, как бывало раньше, уже наверно не потянет, но в небольшой роли он ещё очень убедителен, кроме того, у него явный комический дар – неожиданный для вагнеровского певца.

Маленькие замечания, сделанные в этой рецензии, не умаляют достоинств постановки: великолепная, полностью отвечающая духу произведения, исключительно воплощенная с точки зрения музыкальной, тонкая и умная работа. Такие уникальные попадания в цель – не так уж часты в Парижской Опере. Порадуемся тому, что они хотя бы иногда всё же случаются.

Фото: Opéra national de Paris / J.M. Lisse

0
добавить коментарий
ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ

Гранд-Опера

Театры и фестивали

Похождения повесы

Произведения

МАТЕРИАЛЫ ВЫПУСКА
РЕКОМЕНДУЕМОЕ