Есть оперы со странной судьбой. Высокие художественные качества и мелодическая привлекательность не спасают их от сценического забвения, пускай и не полного. Исполняются они нечасто. Именно поэтому каждая постановка потенциально претендует на событие в оперном мире. Но становится ли таковым? На этот вопрос отвечает в своей лаконичной рецензии обозреватель Ширли Эпсорп – речь идет о недавней премьере «Мефистофеля» в Баварской опере с впечатляющим составом солистов – Рене Папе, Джозеф Каллейя, Кристина Ополайс. Статья опубликована в Financial Times.

Путь на небеса закрыт; это означало только одно - нас ожидал по-настоящему «адский» вечер в Баварской государственной опере на премьере оперы «Мефистофель» Арриго Бойто.

Бойто известен нам, прежде всего, как либреттист опер Верди, нежели как автор «Мефистофеля», премьера которой в Ла Скала в 1868 году стала полным провалом. Спустя семь лет, радикально переработав свое произведение, Бойто представил его в Болонье, где новая версия оперы прошла с большим успехом.

Бережное отношение Бойто к тексту Гёте и заметное влияние на его творчество Вагнера и Бетховена должны были легко расположить к себе немецкую публику. Но на премьере этого не произошло.

Главная причина заключалась в режиссуре Роланда Шваба. Постановка очень яркая и помпезная, но за этим скрывается отсутствие логики и взаимосвязи в действиях на сцене, поверхностное раскрытие персонажей оперы. Идея Шваба, насколько вообще возможно ее здесь определить, состоит в том, что обитатели преисподней страдают от скуки, которая последовала за закрытием пути в рай. Конечно, они по-прежнему могут пить, заниматься сексом, что они и делают. Но по каким-то причинам это больше не спасает их от уныния и тоски.

Сцена Октоберфеста с имбирными сердечками и каруселью неожиданно трансформируется в дикую вакханалию рокеров с пиротехникой – весьма экстравагантный фон для финала второго акта. Временами казалось, будто Шваб надеялся на то, что за буйными действиями массовки, зрители не заметят солистов, которые почти не двигались на сцене, а просто стояли и пели.

Это в большей степени относится к Фаусту в исполнении Джозефа Каллейи, который смело и энергично брал все свои высокие ноты и при этом, словно приклеившись, не двигался с занятой им позиции на сцене. Рене Папе, исполнитель заглавной роли, по крайней мере, шагал по сцене то в одну, то в другую сторону и пел весьма утонченно, что слегка не соответствовало нигилистическому характеру его героя. Маргарита Кристины Ополайс была почти незаметна на сцене до эпизода в тюрьме в третьем акте, в который она привнесла много драматизма и пафоса. Карин Бабаянян за свое непродолжительное пребывание на сцене в роли Елены Троянской сумела убедительно передать эмоции своей героини в четвертом акте, где действие неожиданно разворачивается в доме престарелых.

Омер Меир Веллбер* уверенно руководил оркестром, когда необходимо добиваясь от него нервного звучания, и выстраивал хороший ансамбль в больших хоровых номерах. Спектакль же в целом оставляет после себя ощущение неудовлетворенности: дьявол в красивой обертке, но с абсолютно невнятным содержанием.

Примечание редактора:

* Омер Меир Веллбер (р. 1981) – молодой израильский дирижер, уже успевший завоевать признание в музыкальном мире. Выступал со многими известными оркестрами мира, среди них – Лондонский филармонический, лейпцигский Гевандхаус, Национальный симфонический оркестр Итальянского радио и др. В 2011-2014 гг. был музыкальным руководителем Дворца искусств королевы Софии в Валенсии.

Веллбер много работает на оперной сцене в Израильской опере, театре Ла Фениче, дрезденской Земперопер и др. В 2012 исполнил «Аиду» в Ла Скала, в 2014 дебютировал на Глайндборнском фестивале в «Евгении Онегине», выступал также на фестивале Арена ди Верона в 2015, исполнив «Силу судьбы».

Перевод с английского Дарьи Денисовой

Оригинал статьи →

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru