Как же полезно чаще слушать Вагнера в театре! Пожалуй, не один композитор не окутан столь толстым слоем литературных наслоений, философских и иных интерпретаций, нежели немецкий оперный реформатор. И сам он к этому приложил руку. Да и критики постарались - благодатный материал для околомузыкальных спекуляций. Так вот - после очередного прослушивания (а вагнеровскими спектаклями российские любители оперы не избалованы) палитра творца словно очищается от всех наслоений, и на тебя нисходят потоки чудесных и незамутненных звуков. Становится также особенно ясна одна любопытная вещь: борец с итальянским бельканто, противопоставивший ему мелодекламацию ("моя декламация - это уже пение, а мое пение - совершенная декламация"), прародитель Sprechgesang'а, Вагнер в ответственных (и не только лирических) местах не может обойтись без проникновенных мелодий, вновь и вновь припадая к ним, как к живительному источнику чувств.

В данном случае - в питерской "Валькирии" - особая заслуга за возникновение таких ощущений принадлежит, безусловно, Пласидо Доминго - Зигмунду. В послепремьерных высказываниях о "вагнеровских опытах" выдающегося певца доминируют как бы два настроения: либо некритический восторг, либо осторожное "профессиональное" недоумение о возможностях певца итальянского склада (настолько эта "итальянскость" не дает покоя, что даже у некоторых превращается в национальность) исполнять такой репертуар. Мы же скажем иначе - Доминго и не пытается стать "вагнеровским певцом". Он не Мельхиор, не Виндгассен, и не Кинг. Он... Доминго, который трактует Вагнера по своему, смягчая "мощь" и "сталь". И делает это настолько убедительно, что остается только наслаждаться новыми красками в звучании знакомого музыкального материала. Кроме того, надо помнить, что баритональный и слегка терпкий тембр певца - хорошая предпосылка для успеха в таких ролях (как тут не вспомнить, что и Лауриц Мельхиор - этот гений Вагнера - начинал как баритон).

Не будет лукавством сказать, что именно участие Доминго в премьере "Валькирии" было главным "лакомством", спектакля. Поразительная "форма", актерская убедительность (в которой, правда, проскальзывал элемент вальяжной опытности мастера) - вот еще эпитеты в список достоинств главного гастролера фестиваля. Остальные участники спектакля стушевались перед ним. Пожалуй, лишь Ванеев-Вотан сохранял в полной мере самодостаточность своего присутствия на сцене. Гигантский монолог 2-го действия, сцена-прощание с Брунгильдой Leb wohl, du kuhnes herrliches Kind из 3-го с его человеческой скорбью - эти эпизоды можно занести в актив артиста. Млада Худолей (Зиглинда) выглядела (особенно в начале спектакля) несколько жалковато, напоминая пластикой движений и робким пением какую-то золушку-прислугу. Еще более жесткой характеристики (на мой взгляд) заслуживает Ольга Сергеева в роли Брунгильды. Впрочем, тут свои лепту внес режиссер, определивший ее "птичий" образ. Первый выход валькирии в каком-то фраке-одеянии с бутафорскими крылышками не мог вызвать ничего, кроме смеха. Когда же Бругнильда запела тонким голосом, с трудом выдавив из себя знаменитое "Хо-йо-то-хо", и стала "выделывать" восходящие пассажи, то показалось, что еще чуть-чуть... и начнется вальс Олимпии, или еще того хлеще - цыганочка. И даже ряд удачных моментов 3-го акта уже изменить возникшие ассоциации был не в силах. Наиболее "вагнеровской" выглядела Фрика Светланы Волковой. Но уж лучше, чтобы это было не так, или достигнуто не такими "брутальными" средствами. Эффектный костюм с модной шляпкой, резкий голос - все это придало хранительнице очага образ отнюдь не гневный, а, скорее, стервозный...

В который раз я имел возможность убедиться, что Гергиев создал классный оркестр. Особенно это проявлялось в ряде фрагментов, где солировали группы инструментов (виолончели, альты, духовые). Удивил (приятно и неожиданно) "Полет валькирий". Он был сыгран действительно полётно, без грузности, на которую так легко сбиться, исполняя вагнеровскую партитуру. Если темпы и были на грани "фола", то какое это имеет значение? Победителей не судят! Если и были "резервы" в области единения с вокалистами, то, полагаю, это вопрос нескольких представлений.

С особым интересом я ожидал режиссуры Готфрида Пильца. Его удачная сценография предвечерия настраивала на оптимистический лад. Тем более, что он выступал тут в триединстве (режиссер-сценограф-художник по костюмам). Однако действительность не оправдала надежд. За исключением нескольких красивых световых и цветовых находок 3-го действия (снег, огонь и др.), от постановки веяло заурядной "латерна-магикой". Примитивные экранные образы (перечеркнутый круг, квадрат, "затмение солнца" и проч., и проч.), тривиальные мотивы буржуазного "снижения" мифа (сервированный стол, Вотан в тройке, читающий газету, уже упоминавшийся облик Фрики) не убеждали. А в сочетании с мифологической бутафорией (меч, шлем) вызывали недоумение, если не сказать резче. Жаль!

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru