Когда красивая музыка не спасает

«Роберт-дьявол» в «Ковент-Гардене»

Людмила Яблокова
Специальный корреспондент

Какое-то странное, двоякое ощущение осталось после просмотра этой оперы. С одной стороны, абсолютное, полное наслаждение музыкой и пением. С другой – такое же полное разочарование самой постановкой, скучной и беспомощной, нелогичным, противоречивым либретто и пустыми, примитивными, на уровне студенческого театрика дешевыми декорациями.

Более чем сто лет понадобилось «Ковент-Гардену», чтобы вернуть на сцену «Роберта-дьявола». Но, должно быть, постановка Лорана Пелли была рождена под несчастливой звездой, к удивлению, а может быть и разочарованию многих любителей Джакомо Мейербера.

Эта опера – нечастая гостья на сцене, могу предположить, что о ней знают мало. Поэтому позволю небольшой исторический экскурс.

1/6

«Роберт-дьявол» – один из ранних примеров французской большой оперы, с многочисленными танцами, мощным хором. Автором либретто был известный либреттист Эжен Скриб, создавший свою историю на основе средневековых легенд, сдобрив ее супергероем-дьволом и романтическими отношениями, адаптировав таким образом к вкусам парижской аудитории. Успех ее был огромен, и с 21 ноября 1831 года в Парижской Опере эту постановку сыграли за три года сто раз! В 1835 году ее ставили в семидесяти семи оперных домах в десяти странах мира. Однако уже вначале 20-го века она была предана забвению. В 1890 году оперу исполнили на сцене Королевской оперы в последний раз и больше никогда к ней не возвращались. Мода на Мейербера прошла…

История начинается с того, что Роберт, изгнанный нормандский рыцарь, влюбляется в Изабеллу, сицилийскую принцессу. Однако он не принадлежит самому себе, поскольку все время находится под влиянием мистического друга по имени Бертран. В тот момент, когда неродная сестра Роберта (или крестьянская девушка) Алиса обнаруживает, что Бертран обладает сверхъестественной силой, и начинается борьба между добром и злом.

Но беда в том, что создатели этой постановки, по-видимому, абсолютно не поняли, как подобного рода гранд-опера в пяти актах должна была быть воплощена в 21 веке, на современной сцене – во всяком случае, они почему-то решили, что как карикатура, пародия. О чем же, в итоге, она должна быть? О добре и зле в примитивно-буквальном понимании? Или же постановщики были так самонадеянно уверены, что «бессмертная», по определению Шопена, музыка Мейербера вытащит на себе всю постановку? Увы! Мне трудно скрыть свое даже не разочарование, а скорее недоумение относительно беспомощной режиссерской трактовки. Хотя где, как ни здесь, на одной из лучших мировых оперных сцен, в одном из крупнейших оперных домов с его финансовыми возможностями и почти неограниченными техническими ресурсами, можно было воскресить давно забытое и, безусловно, заслуживающее нашего внимания.

Первый акт стал абсолютно беспомощным и откровенно скучным. На разделенной на два уровня сцене в верхней части «паслись» разноцветные – красные, жёлтые, голубые и зелёные – литые «скульптуры» коней, в то время как внизу, в таверне, находящейся недалеко от Неаполя, пировали рыцари, несолидные, мелковатые, выпивающие и распевающие о вине, женщинах и картах. Нет, не жесткая военная машина, а кучка ничтожных насильников, не дающих проходу деревенской девушке Алисе, появившейся в таверне, чтобы найти Роберта и передать ему послание его умершей матери.

Она находит Роберта здесь – он, как всегда, со своим неразлучным другом Бертраном. В одной из баллад поется о сыне нормандской королевы Берты, унаследовавшем все пороки своего отца-дьявола. Это и есть наш главный герой. Роберт здесь – дьявольски крутой парень, наглый и малоприятный тип.

Медленно, неуверенно, но во втором акте вещи встают на свои места, и четко прослеживается любовная линия. Во дворце, таком несерьезном на сцене, картонно-игрушечном, своими очертаниями, однако, напоминающем один из красивейших французских средневековых замков (Chateau de Bonaguil), существующих и поныне, происходит первое объяснение между влюбленными, между Изабеллой и Робертом (En vain j'espere - Я надеюсь, что напрасно…). Но вместо того, чтобы отправиться на турнир и завоевать расположение ее отца, он, следуя козням Бертрана, устремляется в лес, и турнир – скорее пародия на него, но только не очень удачная пародия, – проходит без него.

Душа нормандского герцога мечется между его другом, а на самом деле – отцом, эмиссаром сатаны, и светлой, прекрасной его возлюбленной Изабеллой, которую проникновенно, сладко спела русское сопрано Софья Фомина, выпускница Гнесинской Академии, победительница Зальцбургского моцартовского международного конкурса (2006). О замене Дженнифер Роули было объявлено практически перед премьерой, и мне довелось услышать, что на первом спектакле Софья не была уверена в себе. Однако, на последнем представлении стало ясно: лучшей замены Дженнифер вряд ли можно было отыскать.

Очарование в спектакль привносят именно женские партии: Изабелла и Алиса – Марина Поплавская, частая гостья на сцене «Ковент-Гардена». В красном в цветочек длинном платье, с заплетёнными косами и в зеленой накидке, Марина создала образ, который легко можно отыскать на итальянских фресках, будто шагнула она на сцену прямо из освещенных овальных окон-мозаик сицилийских церквей. Ее голос специфичен, и я знаю людей, которых совершенно очаровывает-замораживает его прозрачность, прохладность, хотя в этот раз он был несколько суховат в верхнем регистре. При всей красоте его, лично мне более по вкусу теплое звучание Фоминой, но надо отдать должное – третий и пятый акт оперы «выехали» исключительно за счет мастерства Поплавской.

Роль Роберта исполнял американский тенор Брайан Хаймел. Он, как главный герой, поет много, однако я не могу сказать, что получила столько же наслаждения от его пения, как, например, от той же Фоминой, Поплавской или канадского бас-баритона Джона Рельи, исполнителя роли Бертрана. Джон – обладатель мощного красивого голоса. И даже при том, что артист не был таким зловеще демонически грозным, как, может быть, полагается быть Мефистофелю, он был хорош.

Что-то не сочеталось, на мой взгляд, у Брайана. Может быть, его голос – слишком героически-патетический – плохо соответствовал образу, созданному им на сцене: вначале это – откровенно негативная личность, недостойная даже того, чтобы прочитать письмо матери (условие ее было таким: прочитать он его сможет, только совершая благородные дела). Затем – безвольное и довольно жалкое существо… Вот он где-то потерял свой кинжал, спасибо Изабелле – у нее-то он всегда под рукой. А вот беспомощно мечется по сцене между добром и злом, претворенными на сцене с детской наивностью – белые облака, и кроваво красная пасть дьявола. Куда же он? Чему принадлежит? Зло – его стихия. Но в опере побеждает добро. «Не верю!». Победило ли?

К тому же Брайан откровенно фальшивил в тот вечер, беря высокие ноты. Весь зал активно обсуждал его «гнусавость».

Я испытываю благоговейный трепет перед музыкантами Королевской оперы. Живая музыка трогает меня до глубины души. Джакомо Мейербера я никогда в жизни не слышала так много. Очень красивое вступление прозвучало вначале, очень много веселых, игривых нот, печальных мотивов, слушать бы и слушать. И все-таки в этот вечер дирижеру Даниэлю Орену и Королевскому оркестру, мне показалось, не хватало воодушевления, специфики в исполнении, звучности. Может быть, по той же самой причине, почему и я, получив все-таки огромное удовольствие от музыки и пения, уходила из театра разочарованная.

И в завершение – акт четвёртый. Это больше балет, чем опера. На кладбище собора в Палермо, где оказывается Роберт, восстают из могил призраки или духи, которые, допускаю, могут быть очаровательными, обольщающими и сексуальными, но это – в оригинальной версии. В нашем же варианте из могил встали… зомби (хореография — Лионель Ош), бьющиеся в конвульсиях, ползающие между могилами, насилующие друг друга в беспрецедентной оргии. Смотреть на это – тошно, но и отвести глаза – не получается.

Фото: ROH / Bill Cooper

0
добавить коментарий
ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ

Ковент-Гарден

Театры и фестивали

Марина Поплавская

Персоналии

Роберт-дьявол

Произведения

МАТЕРИАЛЫ ВЫПУСКА
РЕКОМЕНДУЕМОЕ