В рамках регулярного проекта «Музыкальная гостиная» Московского Академического Музыкального Театра имени Станиславского и Немировича-Данченко 24 марта состоялся концерт народного артиста России Анатолия Лошака.

Концерт имел подзаголовок «В кругу друзей, учеников и коллег». Наш знаменитый баритон прославился не только собственными выступлениями, но и успешной педагогической практикой. Он пригласил выступить вместе своих учеников разных лет (от нынешнего второкурсника до самого первого своего ученика – теперь уже заслуженного артиста России), а также единомышленников по служению опере из дружественных оперных театров Москвы.

Однако «дружеский» характер вечер имел не только поэтому. На встречу с замечательным баритоном пришли его друзья и поклонники, занятые в сферах, весьма далеких от оперного искусства. Например, представители атомной энергетики вручили Лошаку почетный наградной знак своей отрасли. В адрес певца было сказано столько добрых слов, что я даже засомневалась – уж не день рождения ли у него сегодня? В действительности день рождения артиста в мае. Наверное, это и есть истинное признание заслуг не только артиста, но и просто человека – когда людям для того, чтобы засыпать его словами восхищения и цветами, не нужен праздничный повод. Тем не менее, в мае юбилей артиста все же будет отмечаться, и можно сказать, что в таком камерном дружеском формате было заложено первое звено предстоящих торжеств.

Говоря о биографии российского баритона, напомним, что Анатолий Лошак закончил вокальный факультет Московской консерватории (класс А.И.Батурина) и стажировался в Италии. Получил первую премию на Всесоюзном конкурсе вокалистов им.М.И.Глинки в Таллине в 1979 году. В основной оперной труппе театра Станиславского он числится с 1980 года, а до этого с 1978 года был стажером. Репертуар певца в разные годы составляли партии: Онегина, Роберта и Эбн-Хакия, Елецкого, Светлейшего («Черевички»), Леандра («Любовь к трем апельсинам»), Листрата («В бурю» Хренникова), Остапа Бендера («Золотой Теленок» Хренникова), Фернандо («Доротея» Хренникова), Валентина, Марселя, Энрико («Колокольчик» Доницетти), Фра Мелитоне («Сила судьбы»), Шарплеса, Наполеона и другие.

Нынешний концерт хозяин вечера начал сам – с куплетов Светлейшего. Номер прозвучал очень уверенно, упруго и энергично, задал мероприятию правильный вектор. И первое отделение (за единственным исключением посвященное произведениям Чайковского, юбилейный год которого отмечается сейчас в России) завершал тоже сам Лошак – но уже абсолютно противоположной по характеру, фривольно-расслабленной песенкой Томского из «Пиковой дамы». И ведь насколько нужно быть человеком, благородным духом, чтобы это произведение исполнить так, чтобы оно воспринималось как совершенно приличное, без тени двусмысленности! Во втором отделении, где смешались номера композиторов разных стран, баритон обратился и к русской классике (каватина Алеко), и к итальянскому бельканто (ария Альфонса из «Фаворитки» Доницетти), и к оперетте (ария Баринкая и дуэт из «Цыганского барона»).

Голос артиста, несмотря на годы, по-прежнему звучный и объемный, не для формата камерных площадок, а для большой оперной сцены. Было любопытно, не попробует ли артист себя в более салонных жанрах, может быть, в старинной европейской музыке или русском романсе, раз уж мы говорим о «Музыкальной гостиной» – однако этого не случилось, он остался верным рыцарем оперы. Может быть, учитывая масштаб и хорошую сохранность голоса, это и правильно. А сценический опыт – это только дополнительный плюс в донесении до зрителя, когда он в камерном зале находится совсем рядом, смысла и эмоций музыки. Наверное, оперным артистам, стоящим обычно на сцене далеко от темного зала и не заглядывающим зрителям в глаза, бывает вообще перейти в формат этой самой «гостиной», где публика находятся буквально в паре шагов, с трех сторон по периметру ярко освещенного небольшого зала, и солист весь «под обстрелом» придирчивых взглядов. Но у нашего виновника торжества этой проблемы точно не было – наоборот, он купался во внимании зрителей и подзаряжался от публики энергией и радостью.

Педагогическое мастерство Анатолия Александровича, как профессора Московской консерватории, мы имели возможность оценить на примере выступавших учеников. Иной раз бывает, что какой-нибудь одаренный второкурсник поет лучше выпускника, но нынешний вечер был точно не тот случай – качество пения довольно явно коррелировало с длительностью обучения, и это тоже многое говорит о работе педагога. И хотя подавляющее большинство учеников – баритоны или бас-баритоны, их ни в коем случае нельзя воспринимать как растиражированные копии своего учителя, они очень разные. А это говорит о стремлении педагога сохранить индивидуальность и природный дар каждого студента. Старательный Федор Сидяков (исполнял ариозо Мизгиря); эмоциональный, на тонком нерве Алексей Камлецов (романс Каскара из оперы «Заза» Леонкавалло); сдержанный и импозантный, и к тому же полный тезка одного из солистов МАМТ Илья Павлов, тоже баритон (романс Глинки на стихи Жуковского «Дубрава шумит»); отважившийся взяться за произведение советского композитора Дмитрий Чеблыков («Богоматерь в городе» Свиридова на стихи Блока); не без гламурности в имидже, но с глубоким басовым тембром Владимир Фомин (песня Варяжского гостя); стабильный и позитивный Тимофей Павленко («Благословляю вас, леса» Чайковского на стихи Толстого); уверенный и решительный Кирилл Горюнов (ария Чаттертона из одноименной оперы Леонкавалло) – имена этих студентов мы, возможно, скоро увидим в афишах серьезных музыкальных событий. Была в богатырской компании и единственная девушка – меццо-сопрано Карина Демурова, исполнившая романс Полины и поучаствовавшая в вышеупомянутом дуэте из «Цыганского барона» на финише вечера.

Двоих студентов отметим особо. Первый – это совсем молодой на вид, но с уже сложившимся музыкальным чутьем, с нестандартным тембром и потенциалом тонкого камерного интерпретатора баритон Андрей Лукьянов. Ему учитель оказал особое доверие, поручив – единственному из студентов – исполнить два номера: русский (романс «Хотел бы в единое слово» Чайковского на стихи Мея) и европейский («Идеал» Тости). Второй – иностранный студент Чан Чен (по программке – баритон, по звуку скорее бас-баритон). Он абсолютно не по студенчески, выверено и профессионально преподнес нам арию «Se vuol ballare, signor contino» из моцартовской «Свадьбы Фигаро».

Теперь что касается «взрослых». Самой яркой и противоречивой фигурой из числа учеников был Станислав Ли – недавний студент класса Анатолия Лошака в консерватории, а ныне стажер Центра оперного пения Галины Вишневской (в промежутке между обучением в Москве, правда, певец успел в родном Казахстане поучаствовать в поп-проекте на телевидении «X-фактор», дойдя до достаточно высокой ступени). Это запоминающийся, очень светлый лирический баритон, легкий и кантиленный. Может, с точки зрения придирчивого «подсчета очков» его исполнении арии Онегина «Вы мне писали…Когда бы жизнь домашним кругом» было не идеальным, но музыкальность, льющийся звук, ответственная работа со словом и смыслом, и какая-то парадоксально русская искренность – присутствовали в полной мере. Ну и на итальянском номере («Лунная серенада» Биксио) это все раскрылось еще более ярко.

В противовес ему звезда уже российских телесостязаний Сергей Плюснин являл собой полную противоположность: роботоподобная выверенность звукоизвлечения, умение идеально владеть собой, строить контакт со зрителем по налаженной поколениями баритонов схеме, и при этом – нехватка чего-то самого главного, какой-то искры, из-за которой пение становится чем-то большим, чем просто воспроизведение нот. Возможно, такому впечатлению способствовал выбор заезженных до дыр и обильно обросших штампами номеров – арии Роберта из «Иоланты» и каватины Фигаро (помещенной зачем-то прямо в отделение, посвященное 175-летию Чайковского).

Баритон «Новой оперы» Алексей Богданчиков органичнее смотрелся в русском номере (ария Елецкого), а романс Рафаэля из Сарсуэлы «Маравилья» Морено-Торроба слушался несколько тяжеловесно и статично, несмотря даже на то, что голос у него, в целом, не громоздкий, вполне подходящий для лирического амплуа.

Бас Михаил Гужов из «Геликон-оперы» сделал ставку на разноплановость и артистическое мастерство. Если к арии Гремина для порядка при желании можно было попридираться и посравнивать с эталонами, то в «Блохе» Мусоргского – он превзошел сам себя, раскрасил номер и звуковыми красками, и на высший бал отработал по актерскому ведомству.

Его коллега по театру «Геликон-опера» Сергей Топтыгин (баритон, если верить программке и не верить собственному слушательскому опыту знакомства с его исполнением и произведений басового репертуара тоже) по первому номеру поразил актерским перевоплощением, просто фантастическим в условиях камерного концерта, а не живой оперы с режиссурой, костюмами и оркестром – он спел арию Мазепы из одноименной оперы Чайковского так, как будто действительно состарился на глазах зрителей. На куплетах Мефистофеля из «Фауста» Гуно случился казус – артист заволновался (вот что значит, петь при учителе!) и обидно пропустил важное вступление, но публика его простила.

Простил и учитель: когда в качестве бисового номера все участники коллективно исполняли куплеты Эскамильо из оперы Бизе «Кармен», Лошак, блестяще начавший соло передал его как эстафету Топтыгину, и тот на своем коронном номере полностью реабилитировался. А сам номер получился невероятно волнующим – разновозрастный строй обладателей крупных низких голосов заполнил зал звуком так, что мурашки по коже появились бы даже у самого сухого критика.

Ну и в завершение статьи отметим и участие концертмейстеров, роль которых в камерном концерте очень важна. Партию фортепиано исполняли Юлия Никитина, Карина Погосбекова и Анна Рахман.

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru