В память о трагедии, но с верой в жизнь…

Российская премьера Кантаты Memoria Карла Дженкинса

Игорь Корябин
Специальный корреспондент
Из авторского подзаголовка Кантаты Memoria узнаём, что она посвящена детям Аберфана (Южный Уэльс, Великобритания), погибшим в результате трагедии 21 октября 1966 года. В тот день сход гигантского оползня угольного шлака (отвала отработанной породы), накрыв начальную школу Пантглас вместе с несколькими домами, унес жизни 116 детей и 28 взрослых жителей. Это сочинение, мировая премьера которого состоялась в Кардиффе, было написано к 50-летию той страшной трагедии.

«Включать критика» вовсе и не потребовалось, хотя, признаться, шел на этот концерт с неким предубеждением. Тем не менее, услышанное и даже увиденное превзошло все ожидания! Это было настолько ново, талантливо и, безусловно, интересно, что поток необычайно сильных музыкальных аллюзий по-настоящему заинтриговал и захватил с первой же ноты на таком воодушевлении и подъеме эмоций, что примерно час звучания Кантаты Memoria пролетел, словно один миг! Правда, ориентироваться в том, что с восторженным азартом и затаенностью дыхания впитывалось непосредственно на концерте, приходилось, как говорится, по ходу дела…

Недоставало элементарной слушательской информации о структуре произведения, о его частях и разделах, об их музыкально-поэтическом и драматургическом наполнении. Не было ни супратитров, которые можно было бы читать во время исполнения, ни какого-либо слушательского аппарата, на который обычно рассчитываешь, открывая программу: в ней кроме анонса исполнителей на сей раз всё ограничилось лишь фактической информацией об истории создания опуса и «двумя словами» о нём как о музыкальном, прежде всего, произведении. Частей с названиями – а хорошо бы еще и со смысловыми «внутренними инципитами»! – в программе указано не было, что, как ни крути, обескураживало…

Во все эти аспекты сполна погрузиться довелось лишь после первого прослушивания, когда при любезном содействии музыкального руководителя и дирижера этого проекта Николая Степанова удалось, наконец, познакомиться и со структурой опуса, и с полным текстом его либретто, содержащимся в изданной партитуре. А познакомиться со всем этим довелось из первых рук – из рук самогó автора! Дело в том, что Карл Дженкинс, по счастью, снабдил издание партитуры своей Кантаты Memoria подробными комментариями (предисловием и синопсисом), и в поистине увлекательное путешествие по ее лабиринтам эта «фишка» смогла пригласить и со второго – более осмысленного – захода.

«Но откуда второй заход?» – спросите вы. Оттуда, что видеоконтент этого исполнения отныне доступен на официальном сайте Московской филармонии, так что обратиться к нему могут все желающие, следовательно, заходов – пусть и виртуальных – теперь может быть вообще сколько угодно! Первое – такое первозданно-яркое и запоминающееся! – живое восприятие в Концертном зале им. П.И. Чайковского в Москве стало захватывающей «разведкой боем» чисто интуитивного характера. Второе (в записи, с заходом в абсолютно новый для нас музыкальный материал на более высоком уровне предварительного в него погружения) смогло, наконец, выстроить всю поэтико-драматургическую «диспозицию» и осуществить полную музыкальную «рекогносцировку». Но как бы то ни было, в новейшей истории музыки российская премьера Кантаты Memoria Карла Дженкинса, состоявшаяся 3 сентября этого года, несомненно, оставит свой благодатный след и запомнится надолго!

Инициатор идеи – маэстро Николай Степанов, а поддержала ее генеральный директор Фонда Елены Образцовой Наталья Игнатенко: без ее позитивного отклика это масштабное и знаковое для музыкально-культурной жизни России событие просто бы не состоялось! Усилия же по реализации названного проекта Фонд Елены Образцовой объединил с Фондом Президентских грантов.

Из авторского подзаголовка Кантаты Memoria узнаём, что она посвящена детям Аберфана (Южный Уэльс, Великобритания), погибшим в результате трагедии 21 октября 1966 года. В тот день сход гигантского оползня угольного шлака (отвала отработанной породы), накрыв начальную школу Пантглас вместе с несколькими домами, унес жизни 116 детей и 28 взрослых жителей.

Это сочинение, мировая премьера которого состоялась в Кардиффе, было написано к 50-летию той страшной трагедии.

Особую социальную окраску российской премьере Кантаты Memoria придавали два сопутствующих момента. Она состоялась в День солидарности в борьбе с терроризмом, учрежденным в память о трагедии в Беслане (Северная Осетия, 1–3 сентября 2004 года), острой болью отозвавшейся в сердцах каждого жителя России. В течение двух с половиной суток в захваченном и заминированном здании школы № 1 террористы удерживали 1128 заложников. В результате ее освобождения погибли 333 человека, включая заложников и освобождавших, и среди жертв – 186 детей! Карл Дженкинс в предисловии к Кантате Memoria упоминает ряд мировых трагедий, связанных с массовой гибелью детей, и это, естественно, не могло не приниматься им в расчет при создании собственного опуса. Трагедия в Беслане – одна из них…

Второй аспект был связан с тем, что этот концерт стал благотворительным. Весь сбор от него отправлен на нужды Санкт-Петербургского Детского хосписа, а точнее – нового стационара, открытого им совсем недавно в Московской области – 29 августа этого года. Необходимо уточнить, что Санкт-Петербургский Детский хоспис, осуществляющий свою деятельность в рамках Благотворительного фонда «Детский хоспис», три стационара имеет в Санкт-Петербурге, и вот теперь один – вышеназванный – открылся в Москве. Социально-значимый формат события, обращенного к насущным проблемам детства, и почерпнутые на концерте музыкальные впечатления красноречиво говорят сами за себя, и убеждать в особом статусе обсуждаемой российской премьеры нет ни малейшей необходимости!

Кантата Memoria написана для сопрано и баритона, детских голосов, хора и оркестра, и в ее знаковом исполнении в Москве приняли участие сопрано Любовь Петрова, баритон Антон Зараев, Академический Большой хор «Мастера хорового пения» Радиостанции «Орфей» (художественный руководитель – Лев Конторович), Хор Детской музыкально-хоровой школы «Пионерия» им. Г.А. Струве (художественный руководитель – Евгения Веремеенко), Московский государственный академический симфонический оркестр под управлением Павла Когана (художественный руководитель и главный дирижер – Павел Коган). Соло на скрипке в оркестре провел Роман Филипов, а маэстро-дирижера Николая Степанова, ставшего музыкальным руководителем проекта-эксклюзива, мы уже назвали.

Музыка этой кантаты сочетает в себе черты академичности и эстрадности, причем эстрадный стиль заметно превалирует, но если вы думаете, что это звучит как приговор, то сильно ошибаетесь!

С бытующим понятием развлекательности на сей раз ничего общего нет: всё более чем серьезно, но предложенная музыкальная эстетика весьма демократична, и в ее основе лежат довольно простые, но весьма эффектные, мелодически действенные ходы и яркие, рельефные образы. А мелодика этого опуса удивительно разнообразна, и 11 его разнохарактерных частей – это не просто сюита на заданную трагическую тему, а цепь драматургически связанных эпизодов, скрепленных изумительно тонкой, но прочно сотканной поэтической канвой либреттистки Миэрид Хопвуд. И мысль из предисловия автора о том, что Кантата Memoria – это «поэма и музыка», несмотря на заведомо обтекаемую общность данного тезиса, суть дела отражает на все сто процентов! Однако в настоящем обзоре на содержательных и музыкально-структурных градациях каждого из 11 разделов мы останавливаться не будем, а дадим отсылку к синопсису автора, ибо cделать это лучше него у нас вряд ли получится…

Но на чём нужно и важно остановиться, так это на том, с какой потрясающей глубиной эту музыку – благодаря дирижерскому «шаманству» Николая Степанова, пропустившего ее через свое творческое я и словно ставшего с ней единым целым, – пропустили через себя исполнители. Это и весьма выразительные, прочувственные голоса академических певцов-солистов, петь которым в «безопорной манере» пришлось в данном случае в микрофон (за исключением единственного эпизода у солистов с фиоритурным мелодическим рисунком). Это и одухотворенное небесное звучание едва ли не «ангельских» голосов Детского хора «Пионерия», и подсознательно мощный, рафинированно-чувственный вокальный посыл «Мастеров хорового пения», опытных профессионалов своего дела. Наконец, это весьма отзывчивый и податливый на сей раз Оркестр Павла Когана, а также Роман Филипов, просто околдовавший дивной красоты скрипичным соло в оркестре в четвертом разделе – с включенным в него песнопением Agnus Dei (Агнец Божий) из католической мессы.

Этот раздел называется «Плач по Долине», и это финал первой части произведения, на которой развитие музыкального движения-повествования от света к тьме, собственно, и завершается. Первая часть обсуждаемого опуса возникает из первичного света (правда – света тревожного и зыбкого). Она проходит через зловещее предчувствие страшного природного катаклизма, через «черную тишину» ужаса, в которой слышатся беззаботно веселые голоса погибших детей, и через траурную процессию вселенского масштаба, мастерски живописно решенную в музыке средствами монументально-величественной хоровой фрески.

И уже в финальном плаче этой части неодолимая печаль трагедии, подготавливая дальнейшую смену эмоционального настроя, становится просветленной и щемяще возвышенной, а мы вслед за Пушкиным, оставившим бессмертные поэтические формулы, кажется, на все случаи жизни, повторяем снова и снова: «Печаль моя светла»…

Семь номеров-разделов второй части, начиная с «Колыбельной слёз», – непрерывное движение от тьмы к свету, и финальный раздел Lux aeterna, цитирующий «Реквием» композитора, и есть умиротворяющий Вечный свет, призванный сохранить в наших душах память, ибо лишь только свет в душе, пропущенный через боль трагедии, и призван сохранить Вечную память. Именно поэтому память о трагедии утверждает в наших сердцах веру в жизнь, что как нельзя лучше созвучно с гуманизмом идеи паллиативной (в данном случае, в форме хосписа) помощи детям, на нужды которой, собственно, и направляются средства, вырученные от этого концерта.

Взрослый хор привычно расположился на заднем плане сцены, две группы детского хора – на обоих ее флангах (сценических портиках-возвышениях), оркестр с дирижером и солистами заняли практически весь планшет сцены, а авансцена была отдана скупым, но достаточно емким театрализованным «этюдам». В целом, действо во многом выиграло от участия в нём тройки детского миманса, появлявшегося на сцене из зала и покидавшего ее в финале через зал. Визуальные впечатления дополняли и незатейливые детские рисунки, нескончаемой чередой сменявшие друг друга, оживая в видеопроекционном оформлении на двух сценических «экранах» (режиссер проекта – Ростислав Протасов).

Кантата Memoria длительностью 50–55 минут (в зависимости от дирижерских темпов) для концерта в одном отделении с точки зрения прокатных стандартов академического формата несколько недобирает, поэтому в ткань концерта весьма изящно и органично были вплетены два тематических бонуса, обрамивших исполнение основного афишного опуса. Первый стал поэтическим, второй – музыкальным. Вначале актер и поэт Влад Маленко прочитал свое стихотворение на общефилософскую тему «В животе у кита, / на котором лежит / Земля…», а в завершение вечера практически нон-стоп прозвучал фрагмент другой пьесы Карла Дженкинса – первая часть Allegretto из Кончерто-гроссо Palladio для струнного оркестра (1995).

Название отсылает к имени выдающегося средневекового зодчего Андреа Палладио (1508–1580). А сама эта музыка – в инструментовке Николая Степанова для большого симфонического оркестра и хора – благодаря ее энергичной, жизнеутверждающей поступи, наполненной гармонией света, свойственной шедеврам названного архитектура, словно бы вернула к началу Кантаты Memoria (Pitran, patran), но уже на волне нового и вечного – нескончаемого – круга жизни. Вобрав в себя Память и устремившись в Будущее, этот круг в душе каждого из слушателей в зале словно открыл портал в саму Вечность

Фото предоставлены Благотворительным фондом поддержки музыкального искусства «Фонд Елены Образцовой» (Москва)

0
добавить коментарий
ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ

Кантата Memoria

Произведения

МАТЕРИАЛЫ ВЫПУСКА
РЕКОМЕНДУЕМОЕ